Чай давно остыл. Мы пьем его в буфете ингушского аэропорта «Магас», и мне стыдно смотреть в глаза полковнику Магомеду Яндиеву – сотруднику МВД Ингушетии. Мне стыдно уже третий год подряд.

  Когда в декабре 1999 года, во время жесточайшего штурма Грозного и в результате преступного головотяпства российского чиновничества, заседающего в Москве, кому-то надо было обязательно рисковать своей жизнью ради спасения 89 стариков из Грозненского дома престарелых, забытых под бомбами, и не было желающих бегать под обстрелами ради них – полковник Янди-ев, единственный из всех, из сотен российских полковников и генералов, скопившихся тогда на окологрозненском пятачке, сказал: «Да, согласен». И с шестью своими офицерами, лично попросив их об этом, трое суток полз – а это был единственный возможный путь – по грозненским улицам до микрорайона Катаяма и улицы Бородина, где продолжали погибать одинокие и голодные старики, находившиеся на попечении государства, забывшего о своем попечении.

  Тогда Яндиев вытащил из Грозного всех стариков. И потери оказались минимальны: в дороге умерла лишь одна бабушка – ее сердце не выдержало. Зато остальных, как если бы это были его мать и отец, полковник спас от пуль и снарядов, летящих с обеих обезумевших воюющих сторон.

  – Они мне пишут письма к праздникам. До сих пор. Я не помню их имен. А они помнят. И пишут, – очень-очень тихо говорит Магомед. Да я, собственно, тащу из него эти слова. Иначе он бы вообще молчал. – Это и есть «спасибо». Лучшая благодарность, – настаивает Магомед, продолжая размешивать давным-давно размешанный сахар в остывшем стакане. – Мне другой и не надо.

  А вот мне – надо. Я гражданин и поэтому желаю знать: почему за совершенный подвиг, за истинное мужество, проявленное при спасении 89 жизней граждан страны, полковник до сих пор не получил звание Героя России, к которому был представлен еще в начале 2000 года? Что нужно сделать в нашей стране – такой, какая она есть теперь, чтобы не просто быть героем, но и официально им считаться?

Сайт управляется системой uCoz