Все страны, затевавшие войны, больно спотыкались о проблему так называемых воинских преступлений и военных преступников. Кем все же считать этих людей, посланных страной убивать и превысивших там свои полномочия ? Уголовниками или героями ? И «спишет» ли война ВСЕ?..

  В России тоже есть свой такой «Келли». Зовут его Юрий Буданов. Полковник, командир 160-го танкового полка Министерства обороны, кавалер двух орденов Мужества за первую и вторую чеченские войны, представитель российской военной элиты. По мнению большинства, борец-страдалец, гонимый за «патриотическую веру». Сточки зрения отечественного меньшинства – убийца, мародер, похититель людей, насильник и лживая свинья. Процесс над полковником Будановым потряс страну, став яркой демонстрацией самых дурных сторон всей нашей сегодняшней жизни – вдрызг расколотого по отношению ко второй чеченской войне общества, фантастического цинизма и лживости высшего путинского чиновничества, полной зависимости судебной системы от Кремля. И главное – явного неосоветского ренессанса.

  Кто такой Буданов?

  И почему его личность и судьба стали в России символом? Неважно, с каким знаком…

  Полковник Буданов оказался на второй чеченской войне в сентябре 99-го года, почти с самого ее начала.

  Его полк был брошен в самые тяжелые бои: при штурме Грозного, за село Комсомольское, в Аргунском ущелье. При жесточайшей осаде селения Дуба-Юрт (устье Аргунского ущелья) Буданов потерял многих своих офицеров, и, когда в феврале 2000 года полк был передислоцирован «на отдых» – на окраину села Танги-Чу Урус-Мартановского района, командира, тяжело переживавшего эти потери, отправили домой, к семье в Забайкалье, в отпуск. Однако там он долго не продержался – жена нашла его очень внутренне изменившимся, невыносимым и даже опасным. В один «прекрасный» день, например, он чуть не выкинул с балкона своего старшего сына, посчитав, что тот виноват в кровоточащей ссадине на ручке его маленькой дочки, и только повиснувшая сзади на полковнике жена предотвратила это детоубийство… Прервав отпуск, Буданов вернулся в Чечню, сказав удивленным сослуживцам, что дома у него «нелады».

  26 марта 2000 года (день выборов Путина президентом) было и днем рождения любимой дочери полковника, ей исполнялось два годика, и командир пригласил офицеров это дело отметить. К вечеру все были изрядно пьяны, потянуло на «подвиги». Сначала решили пострелять по Танги-Чу на поражение из тяжелых орудий, но дежурный по полку офицер – командир разведроты старший лейтенант Роман Багреев – отказался выполнить преступный приказ. За что был сначала жестоко избит – Будановым, который, повалив старшего лейтенанта, колотил его по лицу ногами в сапогах, и будановским начальником штаба подполковником Иваном Федоровым, а потом, по приказу Буданова, посажен со связанными руками и ногами в яму, вырытую на территории полка для арестованных чеченцев, сверху посыпан известкой, после чего Федоров еще и помочился на Багрее-ва, и укусил его за правую бровь…

  К полуночи Буданов решил ехать в Танги-Чу. Потом, на следствии, он станет рассказывать, что отправился туда, «ради проверки имевшейся у него информации о возможном нахождении лиц, участвующих в незаконных вооруженных формированиях», и весьма цинично приплетет историю о своем верном друге майоре Размахни-не, якобы убитом «снайпершей», фотография которой хранилась у него в нагрудном кармане, и это была Эльза Кунгаева из Танги-Чу. Вот ее-то он и поехал «брать», чтобы в дальнейшем «передать правоохранительным органам»… Но фотографии той так никто и не увидел – ни следователи, ни потом на суде. Нет ее в деле.

  Так зачем же понесло пьяного Буданова ночью в село? «За бабой». Как это попросту называется. И он взял БМП – боевую машину пехоты № 391. И ординарцев – солдат Григорьева, Егорова и Ли-ен-шоу. Вчетвером они подъехали прямиком к дому Кунгаевых; накануне днем информатор Буданова – человек, занимавшийся похищением людей за выкуп (сейчас осужден за это), – показал его полковнику как тот дом, где живет красивая девушка. Солдаты схватили 18-летнюю Эльзу, старшую дочь Кунгаевых, и завернули ее на глазах четырех младших братьев и сестер в одеяло, взятое тут же. Она кричала, но ее погрузили в десантный отсек БМП и – в полк. Там «одеяло» сгрузили – длинные волосы Эльзы волочились по земле – и отнесли в КУНГ (кузов унифицированный грузовой) Буданова – помещение, где жил полковник, – и положили на пол. Буданов приказал охранять КУНГ до особого его распоряжения… Из окошек соседних палаток на все смотрели и другие солдаты. Вот что потом, на следствии, скажет один из них, Виктор Кольцов: «Ночью 26.03.2000 заступил в караул. Когда сменился и зашел в свою палатку, увидел истопника на-ч.штаба Макаршанова. Тот сказал, что «командир опять привез бабу». Значит, не впервой?

  …Но дальше произошла казнь. Вот ее описание сухим слогом военных прокуроров, писавших текст обвинительного заключения: «Девушка начала кричать, кусаться, вырываться… Буданов стал избивать Кунгаеву, нанося ей множественные удары кулаками и ногами по лицу и различным частям тела… Затащив ее в дальний угол КУНГа, повалил на топчан и начал душить правой рукой за кадык. Она оказывала сопротивление и в результате этой борьбы он порвал на ней верхнюю одежду. Эти умышленные действия Буданова повлекли перелом правого

  большого рога подъязычной кости у Кунгаевой… Она успокоилась минут через 10, он проверил пульс, пульса не было… Буданов вызвал Григорьева, Егорова и Ли-ен-шоу. Те вошли и увидели в дальнем углу голую женщину, которую они привезли, лицо ее было синюшного цвета. На полу было постелено покрывало, в которое заворачивали девушку, забирая ее из дома. На этом же покрывале кучей лежала ее одежда. Буданов приказал вывезти тело в лесопосадку, в районе танкового батальона, и тайно захоронить…»

  …Главными свидетелями в деле Буданова выступили солдаты 160-го полка – Игорь Григорьев, Артем Ли-ен-шоу и Александр Егоров. Они были ординарцами и денщиками полковника, обслуживали командира, убирали его КУНГ, сопровождали. На рассвете 27 марта выполнили и этот приказ полковника – захоронили растерзанное тело несчастной Эльзы, тщательно прикрыв могилу дерном. Летом 2000 года военная прокуратура примет решение амнистировать этих трех солдат как соучастников убийства и похищения – в обмен на дачу «нужных» показаний – против самих себя, а значит, «за» Буданова – по главному вопросу: «Было ли изнасилование?»

  Дело тут запутанное и отчасти иррациональное: офицеры, служащие в Чечне, – от высших до низших – в общей массе поддержали Буданова, однако с оговоркой следующего характера, которую и мне не раз приходилось слышать в Чечне. «Что убил, понимаем… Чеченка, значит, боевичка. Но зачем надо было «мараться» – насиловать?» Буданов отлично знал эти настроения, и ему, конечно же, хотелось им соответствовать, к тому же и общество в целом, естественно, противник насилия… Так, на протяжении всего времени следствия Буданов, желая «сохранить лицо», будет категорически отрицать то, что именно он обесчестил девушку перед тем, как убить. Однако тут же возникала плохо преодолимая проблема: в уголовном деле имелась самая первая, проведенная при вскрытии тайного захоронения судмедэкспертиза, согласно которой девушка имела все признаки насилия, над ней совершенного либо непосредственно перед смертью, либо сразу после ее наступления, и поэтому еще неизвестно, что «лучше» для офицерского имиджа: быть насильником или некрофилом…

  Так и Буданову, и следствию потребовались показания, которые способны свести в точку параллельные прямые… И тогда один из солдат – Егоров – сообщил следователю, что это он изнасиловал чеченку перед тем, как зарыть, – причем совершил надругательство «черенком саперной лопатки», которой позже рыл яму для тела… За что и был амнистирован. И так продолжалось почти два года. Но в мае 2002-го, в силу некоторых нюансов политической кухни (например, друзья Путина по международному антитеррористическому альянсу стали давить на него именно в связи с распоясавшимся от безнаказанности офицерством в Чечне: если это «антитеррористическая операция», то почему так ведут себя военнослужащие?), а также предыдущих грубых ошибок, совершенных окружением Путина ради обеления Буданова и выползших вдруг наружу (когда в дело вошел новый, молодой и очень талантливый московский адвокат 28-летний Станислав Маркелов, до этого известный тем, что вел первые в России дела по терроризму и политическому экстремизму), – так вот, в мае 2002-го военный окружной суд Северо-Кавказского военного округа под председательством судьи Виктора Костина развернулся совсем в иную сторону и решил-таки покопаться в деталях, чего раньше себе не позволял… И вот тогда не выдержал Егоров: человек – не механизм, ему свойственно мучиться ложью и всем тем, чего насмотрелся в Чечне в 18-19 лет, чего подавляющее большинство не увидит никогда за долгие десятилетия жизни… В июле 2002-го Александр Егоров, в тот момент давно вернувшийся к себе домой, в Иркутскую область, публично заявил, что девушку саперной лопаткой он не насиловал, показания дал под давлением… А раз так, то насильником, как ни крути, получается элитный офицер российской армии, увенчанный славой и самыми престижными наградами страны… Впрочем, вернемся в 27 марта 2000 года.

Сайт управляется системой uCoz